Мы хотели поделить номинации по фэндомам, но, увы, делить особо нечего. Поэтому всё как всегда.
Выберите три текста, которые, по вашему мнению, лучшие, и расположите их в следующем порядке: от первого места к третьему. Также выберите еще один текст, который номинируете на специальную категорию (лучшая интерпретация задания). Желательно, чтобы один и тот же текст не был номинирован на призовое место и специальную категорию.
За себя не голосуем, не подбиваем других голосовать за вас - кому нужна такая победа?)
Форма голосования:
10, 7, 13
5
Также помните, что фикрайтер - личность творческая и очень ранимая, не можете сказать ничего хорошего - лучше промолчите.
Текст 1
Кейки/Йоко,
на ключ "Даже свои собственные мысли не всегда удаётся выразить до конца словами"
За глаза говорили, и даже влиятельные фигуры: все их беды от того, что Кейки слишком серьёзен. И Йоко тоже. Увы, во всех отношениях.
Йоко ужасно боялась сделать что-то не так. А Кейки на каждом шагу указывал ей на мелкие и не очень нарушения церемониального уклада. И если бы только все её ошибки касались формальной стороны!
За всеми своими заботами и сомнениями молодая императрица и на минуту не задумывалась о том, что ведь её кирин потрясающе хорош, совершенен. И клялся ей в верности. Наверно, и хорошо, что не задумывалась. Это ведь помешало бы ей стать хорошим правителем…
По крайней мере именно так считал сам Кейки. Он очень радовался, что Йоко не такая, как её предшественница, давшая волю чувствам к нему. А ведь наивная девочка могла бы и утонуть в этих самых чувствах, когда её жизнь перевернулась… Только Йоко было не до того, и поводов радоваться всему случившемуся она тоже не находила.
Наверно, это один из главных показателей того, что избранный правитель может стать мейкун.
И всё-таки… иногда… жаль, что ли?
Даже свои собственные мысли не всегда удаётся выразить до конца словами. В том числе самому себе.
Текст 2
Пейринг: Jeremiah: Маркус/Тео
Тема: Солнце
— Я не из тех девушек, которых можно купить душем с горячей водой, – заявила Тео с порога.
Сегодня она еще больше напоминала дикарку из варварского племени, чем обычно.
— Неужели? – с некоторым удивлением спросил Маркус. – А мне показалось, что именно из таких.
— Так вот, ты ошибаешься.
Она прошла в его офис и развалилась в кресле.
— У меня есть ряд условий, – сказала Тео.
Половина их разговоров начиналась с этого. Вторая – с жалоб на то, что выделенная комната слишком маленькая и вообще, раз уж именно Маркус отец ее ребенка (с вероятностью в тридцать процентов), то мог бы и проявить больше уважения. Начинались-то разговоры одинаково, но очень по-разному заканчивались.
— Чего ты хочешь? – решил не ходить вокруг да около Маркус.
— Я подумала, что не собираюсь растить Клео... ну или Лео, смотря, кто родится, здесь, под землей.
— Почему? – удивился Маркус. – Это до сих пор самое безопасное место, тебе ли не знать.
— Здесь нет солнца! Единственное, что я помню из поучений своей мамаши – детям нужно солнце, чтоб расти.
Маркус вздохнул.
— Какие у тебя предложения?
— Ты отдашь под мое руководство какой-нибудь город, как этому своему Иеремии, – быстро выпалила Тео.
Он не сразу понял, что именно она говорит. А потом Маркус расхохотался и не мог успокоиться еще какое-то время.
— Прекрасно, – сказал он, – но нет.
— Ты откажешь беременной женщине? – возмутилась Тео.
— Я откажу деспоту, запугавшему в свое время кучу людей.
— Эй, я же изменилась!
— А вопрос солнца, – продолжил Маркус, не обращая внимания на ее возмущение, – мы как-нибудь решим.
Текст 3
Алекс/София,
на песню Rammstein – Sonne и тему «сгорать»
Потом будут говорить: она-то всё и подстроила. Нарочно опоздала и не вмешалась. Какая же это гнусная ложь!
София неслась сюда, отсчитывала в уме – одна минута… две… пять… десять… Ещё пара минут – и она будет на месте.
О нет! Опоздала. Тот, кого она любила вопреки всему, уже испустил последний вздох.
Теперь если только мстить… или пусть сгорает сердце, сгорают чувства, и останется лишь как-то продолжать жить.
Только вот попрощаться с ним, пронзённым розами.
…И, склонившись над Алексом, коснувшись его руки, София вдруг почувствовала слабое-слабое биение сердца.
Можно ли что-то сделать? Или тронешь хоть одну розу – убьёшь его?
…На рассвете не нашли ни тела, ни роз. Софию потом видели и говорили о ней всякое, Алекса не видел больше никто.
Кроме неё.
Текст 4
Sora no Woto: Рио/Каната.
Ключ – Sonne
«А до тех пор, – звучит, словно обещание, – можешь идти за мной».
Каната всё ещё не понимает, почему это так важно, но одна эта мысль бодрит её как восход солнца, заполняет радостью как чистый, звонкий зов горна – разумеется, в руках Рио-сэмпай, больше никому так не дано.
Она не находит слов, чтобы ответить, чтобы отблагодарить – всё слишком глупо, слишком по-детски; зато она может постараться и стать ещё лучше.
Канате снятся сны – те самые, навеянные старой сказкой, сны о путеводном луче солнца, о мелодии, развеивающей тьму, и у солнца знакомое строгое лицо.
И во сне она куда точнее может сказать, о чем мечтает.
Текст 5
Лускиния/Лилиана,
на песню Мельница – Одной крови
Сначала она сама даже не поняла, почему согласилась перейти на его сторону. Убедил словами? Да, убедил. Но вряд ли это главное.
Конечно, то, что они связаны невидимой нитью, – не более чем сентиментальный вздор. Но не только она помнила ту далёкую встречу. Он тоже помнил. В нём по-прежнему жив был тот мальчик, не потерявший ещё ни глаза, ни сердца. И где-то в глубине души Лилиана чувствовала: они одно, они похожи, вместе они сумеют построить что-то большое, могучее, способное защитить многих.
Она не смогла убить Лускинию именно потому что почувствовала это единение.
…А через несколько дней он подошёл к ней, на секунду глянул в лицо единственным глазом – и тут же устремил взор куда-то поверх её головы.
– Я бы хотел предложить тебе… Нет, я должен предложить. Наш союз должен быть ритуально скреплён.
Она поняла мгновенно:
– Ты хочешь посягнуть на мою честь?
Кровь прилила к её щекам – и к сердцу тоже. Дрожь прошла по всему телу, обожгла почти болью, но странным образом это оказалось даже приятно.
– И на свою тоже, принцесса Лилиана. Хотите верьте, хотите нет… но я тоже девственник.
Она даже опешила. Фюрер Лускиния, которого все боялись, которому удавалось вершить судьбы мира, выглядел сейчас даже не смущённым – растерянным. Это опять заставило Лилиану вспомнить его тогдашнего.
– Хорошо, я согласна.
В этот миг она точно знала, что по крайней мере для неё это не будет близостью без чувств, продажей себя во имя высоких идеалов.
…А когда они остались наедине, как-то очень быстро стало ясно, что тяжёлые церемониальные одежды – это всего лишь условность, притом очень мешающая. И что их телам очень хорошо вместе такими, какими они созданы.
Сначала Лилиана и Лускиния просто лежали рядом, шепчась об общих важных делах и как бы невзначай касаясь, изучая друг друга. Потом уже обнимались, и она чувствовала, как разгорается в ней незнакомый жар. Кажется, и в нём тоже. Но спешить никому из них не хотелось, и даже куда-то отступали страх и волнение.
Лилиана всё больше убеждалась: она нашла своего человека. Родного, чьё биение пульса отзывалось в её крови, кого она ощущала как своё продолжение.
Они будут поддерживать друг друга до конца.
Текст 6
Hakkenden: Touhou Hakken Ibun: Канаме/Хамадзи.
Тема: красный.
Канаме всю жизнь был равнодушен к красному. Этот цвет всегда сравнивался у него с кровью, терпкой, отдававшей металлом, но в тоже время очень тёплой. И на этом ассоциации заканчивались. Его не интересовали грязные игры извращенцев, предпочитавших всё заляпать этой жидкостью. Да и на белом кровь слишком пошло смотрелась.
Но однажды в его жизнь ворвался вихрь, перевернувший всё с ног на голову. Или он сам её позвал? Яркую, обжигавшую, не умевшую жить наполовину. Она хотела всего, и он готов бросить к её ногам чуть больше. Если бы его об этом только попросили.
Рубиновое вино в бокале напоминало по цвету её волосы, и было приятно пить его, мысленно представляя, что губами он касается совсем не спиртного. Но мечты были лишь мечтами, а реальность всегда жестока. Как и её слова, проникавшие в самую суть.
С её приходом мир разделился на цвета и оттенки, и каждый и с них приобрёл свой эмоциональный окрас. Канаме полюбил алый и возненавидел кроваво-красный. Ведь этот цвет так портил её нежную кожу. Ничто не смело пятнать чистоту этой девушку, и он с первого взгляда на неё знал, что уничтожит любого. Любого, кто только попробует исказить её красоту.
И потому, стоило появиться хотя бы нескольким каплям от одной небольшой царапины не щеке, он сорвался. Демоны души были отпущены на свободу, и он впервые в жизни позволил себе окунуться в этот стиравший разум красный. Забыться в гневе, поставить посягнувшего на то, что принадлежит ему, на место.
Канаме ненавидел красный, но, глядя на лучики солнца, запутавшиеся в рубиновых прядях, понимал, что уже не может без него жить.
Текст 7
Hakkenden: Touhou Hakken Ibun: Соске/Шино
Тема: Сгорать
Сино спит, свернувшись калачиком. Он так трогательно обхватывает чужую подушку, так прижимает её к себе, что Соске не может сдержать улыбки. Хочется протянуть руку и зарыться в растрёпанные волосы, но тогда Сино проснётся, и мгновение будет утеряно. Так что сейчас можно просто постоять и понаблюдать, чувствуя, как в груди разливается тепло от нежности к родному человеку.
Сино переворачивается и, не выпуская подушку, разваливается на всей кровати. Футболка задирается, и на голом животе видны кляксы от вчерашнего урока художества вместе с Генпачи. Соске не знает, с чего всё у них тогда началось, но вид измазанного в краске Сино вызвал однозначную реакцию – срочно мыться. А этот лентяй забыл и просто завалился спать. Как ребёнок, честное слово.
Улыбка блекнет, и Соске отворачивается, равнодушно глядя в окно. Последняя мысль огнём проносится по телу, сжигая всю прелесть утра. Всё то, что Соске так отчаянно хочет спрятать, начинает вылезать наружу. И от этого нет спасения.
Ребёнок. Несмотря на возраст – мальчишка, которого нужно защищать и оберегать. Как неприкосновенную драгоценность, которую не должна запятнать никакая грязь.
Соске знает, как красив Сино. Он жалеет, что видел его взрослым, таким, о каком он не мог и мечтать. И желания, спрятанные в глубине его души, вырвались на свободу, сжигая тело заживо. Он просто сгорает, глядя на Сино, и это никак не остановить. Кто знает, сколько ещё будут помогать ласковая улыбка и непроницаемый взгляд?
Он поклялся быть рядом, и он будет. Защищать, помогать своим присутствием, и держать себя в узде. Настолько, насколько он может. И не важно, сколько раз потребуется воскреснуть из пепла, если в награду будут тёплая улыбка и сонный голос, тянущий привычное «Со». Ради этого стоит сгорать.
Голосование продлится до 09 июня, 24:00 по Москве.
Выберите три текста, которые, по вашему мнению, лучшие, и расположите их в следующем порядке: от первого места к третьему. Также выберите еще один текст, который номинируете на специальную категорию (лучшая интерпретация задания). Желательно, чтобы один и тот же текст не был номинирован на призовое место и специальную категорию.
За себя не голосуем, не подбиваем других голосовать за вас - кому нужна такая победа?)
Форма голосования:
10, 7, 13
5
Также помните, что фикрайтер - личность творческая и очень ранимая, не можете сказать ничего хорошего - лучше промолчите.
Кейки/Йоко,
на ключ "Даже свои собственные мысли не всегда удаётся выразить до конца словами"
За глаза говорили, и даже влиятельные фигуры: все их беды от того, что Кейки слишком серьёзен. И Йоко тоже. Увы, во всех отношениях.
Йоко ужасно боялась сделать что-то не так. А Кейки на каждом шагу указывал ей на мелкие и не очень нарушения церемониального уклада. И если бы только все её ошибки касались формальной стороны!
За всеми своими заботами и сомнениями молодая императрица и на минуту не задумывалась о том, что ведь её кирин потрясающе хорош, совершенен. И клялся ей в верности. Наверно, и хорошо, что не задумывалась. Это ведь помешало бы ей стать хорошим правителем…
По крайней мере именно так считал сам Кейки. Он очень радовался, что Йоко не такая, как её предшественница, давшая волю чувствам к нему. А ведь наивная девочка могла бы и утонуть в этих самых чувствах, когда её жизнь перевернулась… Только Йоко было не до того, и поводов радоваться всему случившемуся она тоже не находила.
Наверно, это один из главных показателей того, что избранный правитель может стать мейкун.
И всё-таки… иногда… жаль, что ли?
Даже свои собственные мысли не всегда удаётся выразить до конца словами. В том числе самому себе.
Текст 2
Пейринг: Jeremiah: Маркус/Тео
Тема: Солнце
— Я не из тех девушек, которых можно купить душем с горячей водой, – заявила Тео с порога.
Сегодня она еще больше напоминала дикарку из варварского племени, чем обычно.
— Неужели? – с некоторым удивлением спросил Маркус. – А мне показалось, что именно из таких.
— Так вот, ты ошибаешься.
Она прошла в его офис и развалилась в кресле.
— У меня есть ряд условий, – сказала Тео.
Половина их разговоров начиналась с этого. Вторая – с жалоб на то, что выделенная комната слишком маленькая и вообще, раз уж именно Маркус отец ее ребенка (с вероятностью в тридцать процентов), то мог бы и проявить больше уважения. Начинались-то разговоры одинаково, но очень по-разному заканчивались.
— Чего ты хочешь? – решил не ходить вокруг да около Маркус.
— Я подумала, что не собираюсь растить Клео... ну или Лео, смотря, кто родится, здесь, под землей.
— Почему? – удивился Маркус. – Это до сих пор самое безопасное место, тебе ли не знать.
— Здесь нет солнца! Единственное, что я помню из поучений своей мамаши – детям нужно солнце, чтоб расти.
Маркус вздохнул.
— Какие у тебя предложения?
— Ты отдашь под мое руководство какой-нибудь город, как этому своему Иеремии, – быстро выпалила Тео.
Он не сразу понял, что именно она говорит. А потом Маркус расхохотался и не мог успокоиться еще какое-то время.
— Прекрасно, – сказал он, – но нет.
— Ты откажешь беременной женщине? – возмутилась Тео.
— Я откажу деспоту, запугавшему в свое время кучу людей.
— Эй, я же изменилась!
— А вопрос солнца, – продолжил Маркус, не обращая внимания на ее возмущение, – мы как-нибудь решим.
Текст 3
Алекс/София,
на песню Rammstein – Sonne и тему «сгорать»
Потом будут говорить: она-то всё и подстроила. Нарочно опоздала и не вмешалась. Какая же это гнусная ложь!
София неслась сюда, отсчитывала в уме – одна минута… две… пять… десять… Ещё пара минут – и она будет на месте.
О нет! Опоздала. Тот, кого она любила вопреки всему, уже испустил последний вздох.
Теперь если только мстить… или пусть сгорает сердце, сгорают чувства, и останется лишь как-то продолжать жить.
Только вот попрощаться с ним, пронзённым розами.
…И, склонившись над Алексом, коснувшись его руки, София вдруг почувствовала слабое-слабое биение сердца.
Можно ли что-то сделать? Или тронешь хоть одну розу – убьёшь его?
…На рассвете не нашли ни тела, ни роз. Софию потом видели и говорили о ней всякое, Алекса не видел больше никто.
Кроме неё.
Текст 4
Sora no Woto: Рио/Каната.
Ключ – Sonne
«А до тех пор, – звучит, словно обещание, – можешь идти за мной».
Каната всё ещё не понимает, почему это так важно, но одна эта мысль бодрит её как восход солнца, заполняет радостью как чистый, звонкий зов горна – разумеется, в руках Рио-сэмпай, больше никому так не дано.
Она не находит слов, чтобы ответить, чтобы отблагодарить – всё слишком глупо, слишком по-детски; зато она может постараться и стать ещё лучше.
Канате снятся сны – те самые, навеянные старой сказкой, сны о путеводном луче солнца, о мелодии, развеивающей тьму, и у солнца знакомое строгое лицо.
И во сне она куда точнее может сказать, о чем мечтает.
Текст 5
Лускиния/Лилиана,
на песню Мельница – Одной крови
Сначала она сама даже не поняла, почему согласилась перейти на его сторону. Убедил словами? Да, убедил. Но вряд ли это главное.
Конечно, то, что они связаны невидимой нитью, – не более чем сентиментальный вздор. Но не только она помнила ту далёкую встречу. Он тоже помнил. В нём по-прежнему жив был тот мальчик, не потерявший ещё ни глаза, ни сердца. И где-то в глубине души Лилиана чувствовала: они одно, они похожи, вместе они сумеют построить что-то большое, могучее, способное защитить многих.
Она не смогла убить Лускинию именно потому что почувствовала это единение.
…А через несколько дней он подошёл к ней, на секунду глянул в лицо единственным глазом – и тут же устремил взор куда-то поверх её головы.
– Я бы хотел предложить тебе… Нет, я должен предложить. Наш союз должен быть ритуально скреплён.
Она поняла мгновенно:
– Ты хочешь посягнуть на мою честь?
Кровь прилила к её щекам – и к сердцу тоже. Дрожь прошла по всему телу, обожгла почти болью, но странным образом это оказалось даже приятно.
– И на свою тоже, принцесса Лилиана. Хотите верьте, хотите нет… но я тоже девственник.
Она даже опешила. Фюрер Лускиния, которого все боялись, которому удавалось вершить судьбы мира, выглядел сейчас даже не смущённым – растерянным. Это опять заставило Лилиану вспомнить его тогдашнего.
– Хорошо, я согласна.
В этот миг она точно знала, что по крайней мере для неё это не будет близостью без чувств, продажей себя во имя высоких идеалов.
…А когда они остались наедине, как-то очень быстро стало ясно, что тяжёлые церемониальные одежды – это всего лишь условность, притом очень мешающая. И что их телам очень хорошо вместе такими, какими они созданы.
Сначала Лилиана и Лускиния просто лежали рядом, шепчась об общих важных делах и как бы невзначай касаясь, изучая друг друга. Потом уже обнимались, и она чувствовала, как разгорается в ней незнакомый жар. Кажется, и в нём тоже. Но спешить никому из них не хотелось, и даже куда-то отступали страх и волнение.
Лилиана всё больше убеждалась: она нашла своего человека. Родного, чьё биение пульса отзывалось в её крови, кого она ощущала как своё продолжение.
Они будут поддерживать друг друга до конца.
Текст 6
Hakkenden: Touhou Hakken Ibun: Канаме/Хамадзи.
Тема: красный.
Канаме всю жизнь был равнодушен к красному. Этот цвет всегда сравнивался у него с кровью, терпкой, отдававшей металлом, но в тоже время очень тёплой. И на этом ассоциации заканчивались. Его не интересовали грязные игры извращенцев, предпочитавших всё заляпать этой жидкостью. Да и на белом кровь слишком пошло смотрелась.
Но однажды в его жизнь ворвался вихрь, перевернувший всё с ног на голову. Или он сам её позвал? Яркую, обжигавшую, не умевшую жить наполовину. Она хотела всего, и он готов бросить к её ногам чуть больше. Если бы его об этом только попросили.
Рубиновое вино в бокале напоминало по цвету её волосы, и было приятно пить его, мысленно представляя, что губами он касается совсем не спиртного. Но мечты были лишь мечтами, а реальность всегда жестока. Как и её слова, проникавшие в самую суть.
С её приходом мир разделился на цвета и оттенки, и каждый и с них приобрёл свой эмоциональный окрас. Канаме полюбил алый и возненавидел кроваво-красный. Ведь этот цвет так портил её нежную кожу. Ничто не смело пятнать чистоту этой девушку, и он с первого взгляда на неё знал, что уничтожит любого. Любого, кто только попробует исказить её красоту.
И потому, стоило появиться хотя бы нескольким каплям от одной небольшой царапины не щеке, он сорвался. Демоны души были отпущены на свободу, и он впервые в жизни позволил себе окунуться в этот стиравший разум красный. Забыться в гневе, поставить посягнувшего на то, что принадлежит ему, на место.
Канаме ненавидел красный, но, глядя на лучики солнца, запутавшиеся в рубиновых прядях, понимал, что уже не может без него жить.
Текст 7
Hakkenden: Touhou Hakken Ibun: Соске/Шино
Тема: Сгорать
Сино спит, свернувшись калачиком. Он так трогательно обхватывает чужую подушку, так прижимает её к себе, что Соске не может сдержать улыбки. Хочется протянуть руку и зарыться в растрёпанные волосы, но тогда Сино проснётся, и мгновение будет утеряно. Так что сейчас можно просто постоять и понаблюдать, чувствуя, как в груди разливается тепло от нежности к родному человеку.
Сино переворачивается и, не выпуская подушку, разваливается на всей кровати. Футболка задирается, и на голом животе видны кляксы от вчерашнего урока художества вместе с Генпачи. Соске не знает, с чего всё у них тогда началось, но вид измазанного в краске Сино вызвал однозначную реакцию – срочно мыться. А этот лентяй забыл и просто завалился спать. Как ребёнок, честное слово.
Улыбка блекнет, и Соске отворачивается, равнодушно глядя в окно. Последняя мысль огнём проносится по телу, сжигая всю прелесть утра. Всё то, что Соске так отчаянно хочет спрятать, начинает вылезать наружу. И от этого нет спасения.
Ребёнок. Несмотря на возраст – мальчишка, которого нужно защищать и оберегать. Как неприкосновенную драгоценность, которую не должна запятнать никакая грязь.
Соске знает, как красив Сино. Он жалеет, что видел его взрослым, таким, о каком он не мог и мечтать. И желания, спрятанные в глубине его души, вырвались на свободу, сжигая тело заживо. Он просто сгорает, глядя на Сино, и это никак не остановить. Кто знает, сколько ещё будут помогать ласковая улыбка и непроницаемый взгляд?
Он поклялся быть рядом, и он будет. Защищать, помогать своим присутствием, и держать себя в узде. Настолько, насколько он может. И не важно, сколько раз потребуется воскреснуть из пепла, если в награду будут тёплая улыбка и сонный голос, тянущий привычное «Со». Ради этого стоит сгорать.
Голосование продлится до 09 июня, 24:00 по Москве.
@темы: Голосование
-
-
27.05.2013 в 20:267
-
-
27.05.2013 в 20:376
-
-
27.05.2013 в 22:415
-
-
10.06.2013 в 11:375