Нам пришло три замечательных текста, и теперь время голосовать!
Расположите номера текстов в следующем порядке: от наиболее понравившегося к менее.
Форма голосования:
5 6 7
Помните, что фикрайтер - личность творческая и очень ранимая, не можете сказать ничего хорошего - лучше промолчите.
Пейринг: Ло/Луффи.
Написано на арт.
Дышит, мелкий. Дышит. Еле слышно, почти не видно, как вздымается забинтованная грудь, но дышит. Трафальгара не обманешь, доктор, как-никак.
Датчики что-то показывают, неважно, что – Ло и так понимает, что дело плохо, плохо, и только феноменальная живучесть Мугивары может его спасти.
Слышны звуки падающих капель, слишком громкие и неестественные в этой тишине. Впрочем, как и мерное гудение диагностирующих приборов, как и писк, показывающий, что сердце Луффи все ещё бьется.
Ло качается на стуле, вперед, назад, не отклоняясь слишком сильно – все равно ведь больше делать нечего. Следи за Мугиварой, всех дел-то.
Иногда ему хочется провести по голове этого придурка, убрать со лба пару прядей, прикоснуться губами к вискам, чтобы определить температуру, но он этого не делает – непрофессионально. Неправильно.
Правильно – сидеть здесь, пока Бепо не придет и не окликнет, мол, капитан, отдохните чуть. Правильно – время от времени прослушивать легкие у Луффи и запоминать показания приборов, хотя толку запоминать цифры, которые почти не меняются? Но все-таки это правильно, как и качаться на стуле в мертвой, непривычной – после болтовни Мугивары-то – тишине и пытаться понять, как этот мальчишка умудрился повести за собой столько людей.
В том числе и его самого.
Луффи вздыхает, бормочет что-то непонятное сквозь свой не-сон, хрипло выдыхает воздух ртом, и успокаивается. Ло бросает озабоченный взгляд из-под полей шляпы и отклоняется на стуле чуть сильнее – случайно ли, нет, неизвестно, - одной рукой успевает ухватиться за стол, другая останавливается около головы Мугивары. Трафальгар медленно, тихо выдыхает – оказывается, он не дышал, пока пытался сохранить равновесие, - бросает ещё один взгляд на бледного Луффи и все-таки тянется рукой к его лбу.
Хлопает дверь, в очередной раз заходит Бепо и говорит, что ужин в кают-компании. Трафальгар и вида не подает, что делал что-то... неправильное, по его меркам, оглядывается на Мугивару и идет вслед за старпомом.
И по дороге удивляется – неужели глупость настолько заразна? Ведь руку он успел отдернуть только в последний момент, даже не успев коснуться парня, и, кажется, жалеет о том, что не успел.
Хотя впереди ещё недели…
Текст 2.
Пейринг: Ло/Луффи.
Написано на арт.
Раскачиваясь на скрипучем стуле, Ло караулит показания приборов и ловит редкое сонное бормотание Мугивары. Ничего нового беспокойный пациент не бормочет – он пока в слишком тяжёлом состоянии, и сил у него хватает только на то, чтобы беззвучно звать брата. Поэтому Трафальгар периодически отключается от реальности, засмотревшись на его перечёркнутую бинтами рожу, на медленно понижающийся уровень физраствора в капельнице, на тёмную дальнюю стену каюты.
Ло помнит, как в единственный раз, когда его серьёзно ранили, ребята перепугались настолько, что ему пришлось рявкнуть на Бепо, чтобы перестал трястись сам и успокоил остальных. Кажется, после этого Ло и отключился, а когда открыл глаза (уже в лазарете, куда его перенесли), эти болваны дремали по углам, а Бепо бдел возле его койки. Видать, слишком волновались, чтобы покинуть капитана хотя бы на минутку.
Хорошо хоть, корабль тогда дрейфовал, думает Ло и усмехается сам себе.
Где сейчас те, кто волнуются за Мугивару? В том, что они волнуются, Трафальгар не сомневается: если уж он сам сорвался (зачем-то) спасать этого засранца через полмира, что уж говорить о тех, кто доверил засранцу свои жизни и судьбу?
За Мугивару Луффи просто невозможно не беспокоиться. Уж больно увесистое шило у него в заднице.
За дверью каюты слышно нервное бормотание Бепо, который по приказу Ло отваживает Боа Хэнкок. Приказ звучал примерно как «Еще не хватало пускать к нему эту фанатичку», но на то Бепо и старший помощник, чтобы понимать капитана с полуфразы.
Ло тем временем прослушивает легкие Мугивары. Ожог, оставленный, как рассказал Джинбей, кулаком самого Акаину, оказался поверхностным и вроде бы не повредил внутренние органы, но Трафальгар перестраховывается. Он должен (кому должен?) вылечить Мугивару наилучшим образом, и он это сделает.
Шуршание от соприкосновения мембраны стетоскопа с бинтами кажется оглушительным. Мугивара дышит хрипло и неглубоко – из-за помятых ребер, – но легкие у него чистые. Удовлетворенный обследованием, Ло выпрямляется, откидываясь на спинку стула; спинка сопровождает движение мерзким скрипом.
- Я потратил на тебя столько времени, - сообщает Трафальгар вроде бы потолку, но на самом деле – Мугиваре. И неважно, что тот не слышит. – А ещё несколько бочек топлива, километры бинтов, полугодичные запасы медикаментов, кучу нервов, и репутацию ты мне загубил, да ещё и Бепо теперь из-за этой змеищи ото всех шарахается…
О том, что он вообще не любит, когда на корабле посторонние, Трафальгар даже не упоминает. Для него куда важнее закончить мысль:
- Если ты после всего этого не проснёшься, я тебя в море скину.
Развернувшись и задрав ноги на соседнюю кровать, он покачивается на стуле в такт ритмичному писку кардиостимулятора.
Давным-давно кто-то из ребят заметил, что этот звук сам по себе внушает надежду, но Ло слишком хороший врач, чтобы всерьёз верить в подобное.
На лицо Мугивары мягко ложится бледный, чудом пробравшийся сквозь пыльное стекло иллюминатора солнечный луч. Луффи слабо морщится, не просыпаясь.
Стул скрипит.
Текст 3.
Пейринг: Санджи/Усопп.
Написано на песню.
Why don't you stay
Когда вся твоя жизнь протекает на борту маленького судёнышка – начинаешь волей-неволей подчинять каждое своё движение или слово неписанным законам этого корабля. Первый закон: слова капитана – всегда приказ. Второй закон: ты – трусливый шут. Третий закон: короли шутам не ровня.
I'm down on my knees
Усопп быстро научился скрывать правду от своих друзей. Ведь, по сути, скрыть – всё равно, что солгать. Ну, может, чуть-чуть сложнее.
Ещё в самую первую встречу, когда Мери-Го только причалила к борту Барати, Усопп уже знал, что остаток своего существования на корабле Короля Пиратов он проведёт в жалких попытках скрыть то единственное, что у него есть искреннего.
Уже тогда он знал, что вот это вот изящное, блондинистое и голубоглазое чудо – птица не его полёта. Потому что слишком безрассудный, слишком утончённый, слишком воспитанный, слишком… слишком Идеальный. В общем, такому трусливому и посредственному ничтожеству, как Усопп, никогда не грозит и толика внимания Прекрасного Принца.
I'm so tired of being lonely
Усопп пытался – честно пытался – не докучать самим фактом существования на одном корабле с Санджи. Но любой – даже самой феноменальной – выдержке когда-то приходит конец. А Усопп не мог похвастаться терпением того же Зоро…
Поэтому он начал позволять себе всё больше и больше: лишняя пара секунд на камбузе – под предлогом нового изобретения; пара лишних вдохов потрясающего запаха Санджи – будто принюхивается к блюду; пара лишних взглядов – якобы на горизонт.
Наверное, именно из-за этих поблажек себе Усопп и заметил то, что не хотел бы узнать ни при каких обстоятельствах. Он же был трусом, а им всегда страшно знать правду.
«- Твою мать! Маримо! Как же ты достал меня своей вечно сонной рожей!!!»
и
«- А… это ты, Усопп.»
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять простую истину: он никогда твоим не будет. И даже рядом стоять не захочет.
Просто всё дело в том, что Принц влюблён в сильного, целеустремлённого, сурового, надёжного и яркого мечника... А не в маленького, жалкого и незаметного шута.
Baby, why don't you stay
Расположите номера текстов в следующем порядке: от наиболее понравившегося к менее.
Форма голосования:
5 6 7
Помните, что фикрайтер - личность творческая и очень ранимая, не можете сказать ничего хорошего - лучше промолчите.
Пейринг: Ло/Луффи.
Написано на арт.
Дышит, мелкий. Дышит. Еле слышно, почти не видно, как вздымается забинтованная грудь, но дышит. Трафальгара не обманешь, доктор, как-никак.
Датчики что-то показывают, неважно, что – Ло и так понимает, что дело плохо, плохо, и только феноменальная живучесть Мугивары может его спасти.
Слышны звуки падающих капель, слишком громкие и неестественные в этой тишине. Впрочем, как и мерное гудение диагностирующих приборов, как и писк, показывающий, что сердце Луффи все ещё бьется.
Ло качается на стуле, вперед, назад, не отклоняясь слишком сильно – все равно ведь больше делать нечего. Следи за Мугиварой, всех дел-то.
Иногда ему хочется провести по голове этого придурка, убрать со лба пару прядей, прикоснуться губами к вискам, чтобы определить температуру, но он этого не делает – непрофессионально. Неправильно.
Правильно – сидеть здесь, пока Бепо не придет и не окликнет, мол, капитан, отдохните чуть. Правильно – время от времени прослушивать легкие у Луффи и запоминать показания приборов, хотя толку запоминать цифры, которые почти не меняются? Но все-таки это правильно, как и качаться на стуле в мертвой, непривычной – после болтовни Мугивары-то – тишине и пытаться понять, как этот мальчишка умудрился повести за собой столько людей.
В том числе и его самого.
Луффи вздыхает, бормочет что-то непонятное сквозь свой не-сон, хрипло выдыхает воздух ртом, и успокаивается. Ло бросает озабоченный взгляд из-под полей шляпы и отклоняется на стуле чуть сильнее – случайно ли, нет, неизвестно, - одной рукой успевает ухватиться за стол, другая останавливается около головы Мугивары. Трафальгар медленно, тихо выдыхает – оказывается, он не дышал, пока пытался сохранить равновесие, - бросает ещё один взгляд на бледного Луффи и все-таки тянется рукой к его лбу.
Хлопает дверь, в очередной раз заходит Бепо и говорит, что ужин в кают-компании. Трафальгар и вида не подает, что делал что-то... неправильное, по его меркам, оглядывается на Мугивару и идет вслед за старпомом.
И по дороге удивляется – неужели глупость настолько заразна? Ведь руку он успел отдернуть только в последний момент, даже не успев коснуться парня, и, кажется, жалеет о том, что не успел.
Хотя впереди ещё недели…
Текст 2.
Пейринг: Ло/Луффи.
Написано на арт.
Раскачиваясь на скрипучем стуле, Ло караулит показания приборов и ловит редкое сонное бормотание Мугивары. Ничего нового беспокойный пациент не бормочет – он пока в слишком тяжёлом состоянии, и сил у него хватает только на то, чтобы беззвучно звать брата. Поэтому Трафальгар периодически отключается от реальности, засмотревшись на его перечёркнутую бинтами рожу, на медленно понижающийся уровень физраствора в капельнице, на тёмную дальнюю стену каюты.
Ло помнит, как в единственный раз, когда его серьёзно ранили, ребята перепугались настолько, что ему пришлось рявкнуть на Бепо, чтобы перестал трястись сам и успокоил остальных. Кажется, после этого Ло и отключился, а когда открыл глаза (уже в лазарете, куда его перенесли), эти болваны дремали по углам, а Бепо бдел возле его койки. Видать, слишком волновались, чтобы покинуть капитана хотя бы на минутку.
Хорошо хоть, корабль тогда дрейфовал, думает Ло и усмехается сам себе.
Где сейчас те, кто волнуются за Мугивару? В том, что они волнуются, Трафальгар не сомневается: если уж он сам сорвался (зачем-то) спасать этого засранца через полмира, что уж говорить о тех, кто доверил засранцу свои жизни и судьбу?
За Мугивару Луффи просто невозможно не беспокоиться. Уж больно увесистое шило у него в заднице.
За дверью каюты слышно нервное бормотание Бепо, который по приказу Ло отваживает Боа Хэнкок. Приказ звучал примерно как «Еще не хватало пускать к нему эту фанатичку», но на то Бепо и старший помощник, чтобы понимать капитана с полуфразы.
Ло тем временем прослушивает легкие Мугивары. Ожог, оставленный, как рассказал Джинбей, кулаком самого Акаину, оказался поверхностным и вроде бы не повредил внутренние органы, но Трафальгар перестраховывается. Он должен (кому должен?) вылечить Мугивару наилучшим образом, и он это сделает.
Шуршание от соприкосновения мембраны стетоскопа с бинтами кажется оглушительным. Мугивара дышит хрипло и неглубоко – из-за помятых ребер, – но легкие у него чистые. Удовлетворенный обследованием, Ло выпрямляется, откидываясь на спинку стула; спинка сопровождает движение мерзким скрипом.
- Я потратил на тебя столько времени, - сообщает Трафальгар вроде бы потолку, но на самом деле – Мугиваре. И неважно, что тот не слышит. – А ещё несколько бочек топлива, километры бинтов, полугодичные запасы медикаментов, кучу нервов, и репутацию ты мне загубил, да ещё и Бепо теперь из-за этой змеищи ото всех шарахается…
О том, что он вообще не любит, когда на корабле посторонние, Трафальгар даже не упоминает. Для него куда важнее закончить мысль:
- Если ты после всего этого не проснёшься, я тебя в море скину.
Развернувшись и задрав ноги на соседнюю кровать, он покачивается на стуле в такт ритмичному писку кардиостимулятора.
Давным-давно кто-то из ребят заметил, что этот звук сам по себе внушает надежду, но Ло слишком хороший врач, чтобы всерьёз верить в подобное.
На лицо Мугивары мягко ложится бледный, чудом пробравшийся сквозь пыльное стекло иллюминатора солнечный луч. Луффи слабо морщится, не просыпаясь.
Стул скрипит.
Текст 3.
Пейринг: Санджи/Усопп.
Написано на песню.
Why don't you stay
Когда вся твоя жизнь протекает на борту маленького судёнышка – начинаешь волей-неволей подчинять каждое своё движение или слово неписанным законам этого корабля. Первый закон: слова капитана – всегда приказ. Второй закон: ты – трусливый шут. Третий закон: короли шутам не ровня.
I'm down on my knees
Усопп быстро научился скрывать правду от своих друзей. Ведь, по сути, скрыть – всё равно, что солгать. Ну, может, чуть-чуть сложнее.
Ещё в самую первую встречу, когда Мери-Го только причалила к борту Барати, Усопп уже знал, что остаток своего существования на корабле Короля Пиратов он проведёт в жалких попытках скрыть то единственное, что у него есть искреннего.
Уже тогда он знал, что вот это вот изящное, блондинистое и голубоглазое чудо – птица не его полёта. Потому что слишком безрассудный, слишком утончённый, слишком воспитанный, слишком… слишком Идеальный. В общем, такому трусливому и посредственному ничтожеству, как Усопп, никогда не грозит и толика внимания Прекрасного Принца.
I'm so tired of being lonely
Усопп пытался – честно пытался – не докучать самим фактом существования на одном корабле с Санджи. Но любой – даже самой феноменальной – выдержке когда-то приходит конец. А Усопп не мог похвастаться терпением того же Зоро…
Поэтому он начал позволять себе всё больше и больше: лишняя пара секунд на камбузе – под предлогом нового изобретения; пара лишних вдохов потрясающего запаха Санджи – будто принюхивается к блюду; пара лишних взглядов – якобы на горизонт.
Наверное, именно из-за этих поблажек себе Усопп и заметил то, что не хотел бы узнать ни при каких обстоятельствах. Он же был трусом, а им всегда страшно знать правду.
«- Твою мать! Маримо! Как же ты достал меня своей вечно сонной рожей!!!»
и
«- А… это ты, Усопп.»
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять простую истину: он никогда твоим не будет. И даже рядом стоять не захочет.
Просто всё дело в том, что Принц влюблён в сильного, целеустремлённого, сурового, надёжного и яркого мечника... А не в маленького, жалкого и незаметного шута.
Baby, why don't you stay
Голосование продлится до 26 февраля, 20:00 по МСК.
@темы: Голосование
-
-
20.02.2011 в 22:25-
-
20.02.2011 в 22:38-
-
20.02.2011 в 22:55-
-
20.02.2011 в 22:59-
-
20.02.2011 в 23:04-
-
21.02.2011 в 05:45