Абсолютным победителем 90-й недели становится SobakunoTemari Баннер?
ТекстM-21/Юна Фанфик написан на арт под впечатлением от песни, и чуть-чуть на тему.
Ветер подхватывает прядки каштановых волос. Треплет их и разбрасывает по лицу.
А она не спешит поправить их. Вернуть на место. Наверное, есть причина.
И сердце сжимается в приступе незнакомого сладкого чувства.
А она поразительно красива.
С печальной улыбкой на тонких губах. Со слезинками, поблескивающими в лучах заходящего солнца и застывшими на глазах. Они не спешат скатиться на щеки, не спешат проложить небольшой путь от глаз к скулам и по контуру лица дальше к подбородку, а оттуда упасть и, пролетев на сантиметров двадцать меньше ее роста, разбиться об асфальт с только ему слышным «звеньк».
Он ловит себя на желании подбежать, прижать к себе хрупкую девушку. Раздвинуть неплотную завесу волос. Слизнуть с уголков глаз соленую влагу. И, кажется, стоит только коснуться персиковой кожи, по телу пройдут волны электричества, чувства обострятся до максимума, воздух уплотнится и заискрится, а они станут одним целым так, что можно будет читать мысли друг друга. Глупо.
Звериное сердце бьется, чуть-чуть, совсем на капельку быстрее обычного. Экстрасистолы. Глупое сердце. Так не вовремя.
Она что-то говорит. Нет. Просто шевелит губами. Если бы говорила, сразу бы стало понятно о чем. Жаль М-21 не умеет читать по губам. И почему не научился? Времени было предостаточно.
А мыслей не прочтешь. И даже лица-то не видно. Только блестящие слезинки. И красивые губы, кажущиеся такими мягкими. Только не ощутить на себе их мягкости.
Она снова шевелит губами. Одно слово. Простое.
«Аджосси».
Медленно поворачивается спиной. Шаг. Еще один. За ним следующий.
Быстро. Слишком. М-21 не может понять, что нужно сделать. Сердце бьется сильнее. Стук пульса отдается в ушах. Шаги звучат в такт. Кончики пальцев холодеют. Глупое сердце.
Юна ушла. На смену легкости приходит боль. Такая, будто Франкенштейн со всей силы ударил под дых. И воздуха не хватает. Совсем-совсем. Будто сердце вообще не бьется. Глупый орган – сердце.
Напоминаем, что задания этой недели можно и нужно продолжать выполнять в рамках тура Back to
Арт. Ели откопали. На Шинву/Сейра не было вообще, так что пришлось взять кусочек из манхвы. У Дворянства практически напрочь отсутствуют гётные арты. >>
Тема. Ветер.
Прием работ продлится до 7 октября, 24:00 по Москве. От каждого автора не более четырёх работ (по одной на каждый представленный в задании пейринг) в размере не более 550 слов ("лимит" условный).
В общем, обращаюсь ко всем желающим помочь в организации активной и постоянной деятельности сообщества. НАМ НУЖНЫ МОДЕРАТОРЫ! РЕБЯТ, ПОЖАЛУЙСТА, КТО МОЖЕТ! WE NEED YOUR HELP! Рук очень не хватает, не знаю, как справлялась казу; почти со всем этим сама, но Я сейчас не могу постоянно выходить в интернет и, само собой, следить за сообществом! Мы ждем всех желающих! Будем очень рады!
В специальной категории победу разделили [Yozhik] (текст 1) и Rustor (текст 2) P.S. Если вы хотите забрать себе понравившийся текст, пожалуйста, сообщите об этом его автору.
Мы получили три великолепных текста, и теперь пришло время голосования! Выберите три текста, которые, по вашему мнению, лучшие, и расположите их в следующем порядке: от первого места к третьему. Также выберите еще один текст, который номинируете на специальную категорию (лучшая интерпретация задания). Желательно, чтобы один и тот же текст не был номинирован на призовое место и специальную категорию. За себя не голосуем, не подбиваем других голосовать за вас - кому нужна такая победа?)
Форма голосования: 10, 7, 13 5
Также помните, что фикрайтер - личность творческая и очень ранимая, не можете сказать ничего хорошего - лучше промолчите.
Текст 1. Натори/Нацумэ Написано на арт и тему
Кот молчит. Кот с подозрением косится на человека, на круглой мордочке очень чётко написано «Я тебя не знаю, но я тебя съем». – В конце концов, это невежливо, – не выдерживает наконец Натори. Кот молчит. Натори пожимает плечами. Его самого дико клонит в сон, кажется, шататься по окрестностям ещё полночи после фестиваля было далеко не самой лучшей идеей; уж точно не в его случае – когда последний относительно выходной день был с месяц назад, то работа, то духи, то ещё что. Но не составить компанию Нацумэ было бы просто невежливо, даром, что мальчик его особо и не приглашал. Кот молчит. Натори демонстративно вздыхает. – Между прочим, – говорит он, – ещё часа четыре назад, пока у меня были деньги на жареную рыбу, я был свой в доску. Прекрати. Я, в отличие от некоторых, его не съем и даже на Тетрадь не претендую. Кот громко фыркает. И спрашивает: – А рыбы точно не осталось? Натори легко треплет спящего Нацумэ по волосам; мальчик что-то сонно бормочет и отворачивается. – Найдётся.
Текст 2. Урахара/Ичиго написано на тему
Оно родилось внезапно. Урахара никогда не думал, что может испытать подобное не к врагу, даже не к другу. К обычному мальчишке. Но чувство росло, сворачивалось тугим клубком внутри, толкало на необдуманные поступки. И приходилось прятать глаза, улыбаться лживее, чем обычно, говорить не то, что думается. Ведь мальчишка умён не по годам. А от подозрения никуда не деться. Куросаки же вёл себя как обычно. Хмурился, когда разговор заходил о деле, упорно тренировался, чтобы защитить всех, кого может, и улыбался, если упоминал своих сестёр. Слишком серьёзный, для своего возраста. Слишком сильный даже сейчас, когда нет былой реяцу. Он вообще… слишком. И Урахаре это нравится. Они видятся часто, ведь для Ичиго это единственная ниточка, связывающая его с шинигами. Просто так не деться от того, что успело стать слишком большой частью себя. Просто так не забыть, не отбросить весь тот труд, всё то хождение по краю, опасность, угрожавшую близким. Если позволить забыть, то всё было в пустую. Если отказаться – предать себя. Урахара молчит, тренирует Куросаки в своём подвальчике, не давая перейти определённую черту. Нельзя загонять себя до полусмерти, но Ичиго совершенно не чувствует этого. Он поставил себе цель. Он должен к ней прийти, и чем быстрее, чем лучше. Он совершенно не умеет ждать. Его не устраивают предполагаемые сроки. Кискэ уговаривает, насмешничает, ранит каждый раз всё сильнее, пытаясь отвадить. Заставить прекратить эту изнуряющую битву, в которой победу так просто не получишь. Это не война, где при своей сложности всё просто. Это расплата за силу. Нужно смириться. Но Ичиго не желает жить, сложа руки. Глядя в карие глаза, Урахара всё чаще не может сказать нет. Он знает подоплёку этих действий. Он видит не просто причину, а то, что кроется за ней. Это не смущает, это не удивляет. Это просто неправильно, но как втолковать правила тому, кто всегда их нарушает? Кискэ пытается оттолкнуть, но по неволе притягивает всё ближе. Он не хочет Ичиго. Он не хочет признаваться в желании самому себе. Каждая новая тренировка становится пыткой. Теперь не только для Куросаки, но и для Урахары. Жить на расстоянии тепла, но не в силах коснуться – это слишком. По нервам, по рукам, по глазам. По жёсткому самоконтролю, который стал стержнем для обоих. И надежды нет. Надежда зарождается медленно и неотвратимо. Подозрение растёт, а Урахара молчит. Он не знает, что будет дальше, и не принимает ли он желаемое за действительное. Ведь если силы Ичиго вернутся, то всё изменится. Уже не будет того стекла, которое защищает от не навязанных прикосновений. И от этого просыпается страх. И от этого просыпается надежда. Но давать её ещё и Ичиго слишком рано, потому лучше молчать и ловить каждый отголосок, каждую искру чужой силы. Подозревать и надеяться, что осталось недолго. А дальше – они разберутся. И либо Куросаки разобьёт вдребезги выстроенную стену, либо они снова вернутся к тому, с чего когда-то начали. А пока неопределённость – лучший выход. И Кискэ хочется надеяться, что единственный.
Текст 3. Танума/Нацумэ написано на арт
– Так нечестно! – смеётся Нацумэ, глядя в небо – с тем, что вещи промокнут, он уже смирился. – Обещали же дождь только с утра! – Это всё потому что мы сегодня читали про «и вот пошёл дождь», – подозрительно серьёзно говорит Танума, раскрывая зонт. – Хорошо, что я это предвидел. – Теперь ты сможешь об этом ещё и написать, – улыбается Нацумэ. – Я всё равно уже промок, давай сначала проводим до дома тебя. «Я всё равно хотел заглянуть в лес и кой-кого повстречать» – недоговаривает он. По-хорошему у них практически нет секретов друг от друга – и нельзя не заметить, что обоим от этого одинаково проще. Но всё равно Нацумэ не хочет лишний раз поднимать некоторые темы. – И так и будем ходить – туда и назад. Пока не высохнем. Они сворачивают с дороги, на узкой тропинке удержаться под одним зонтом ещё сложнее. Нацумэ поскальзывается, кое-как умудряется ухватиться за ветку – холодным душем больше, холодным душем меньше, высохнет, всё лучше, чем свалиться в грязную лужу. И замечает за стволом подозрительно довольного жизнью каппу. Тот подпрыгивает на месте, собираясь сбежать, Нацумэ торопливо прикладывает палец к губам, подмигивает – и очень быстро пытается жестами объяснить успокоившемуся каппе, что надо сделать. Тот кивает и исчезает в кустах. Несколько секунд спустя Танума очень громко ойкает он неожиданности. Кто-то, кого он не может увидеть, вкладывает ему в руку очень кривой букет из мокрых веток.
Голосование продлится до 9 сентября, 20:00 по Москве.
Эта неделя посвящена фандому "Bleach" и "Natsume's Book of Friends". Пейринги этой недели! Bleach: Урахара/Ичиго и Ишида/Ичиго. Natsume's Book of Friends: Танума/Нацуме и Натори/Нацуме. актив/пассив - по вашему усмотрению В связи с изменениями в количестве фандомов изменится и количество песен! Песни!
Прием работ продлится до 2 сентября, 24:00 по Москве. От каждого автора не более четырёх работ (по одной на каждый представленный в задании пейринг) в размере не более 550 слов ("лимит" условный).
*_Lezolirendaeriserail_* Я больше не арбузный герой, теперь я — мандариновый пришелец.
Напоминаем, что все задания, на которые было получено менее трёх текстов, считаются незавершёнными. И выполнять их можно (и нужно) в любое время. В том числе и повторно, если одно исполнение уже было вами представлено (с тем условием, что текст будет посвящен другому пейрингу). При этом действуют текущие ограничения на размер текста (лимит - порядка 550 слов).
Тексты не обязаны содержать в себе пейринг как таковой: между персонажами выбранной пары может не быть и намёка на отношения, однако оба они должны присутствовать. Рейтинг текста также может быть любым.
Готовые тексты просьба присылать на на u-mail. В письме весьма желательно указывать номер задания, пейринг и то, на что написан текст (песня, арт, или тема). По мере поступления работ будет организовано голосование.
Мы получили три прекрасные работы, и теперь пришло время голосования! Расположите тексты в следующем порядке: от первого места к третьему. За себя не голосуем, не подбиваем других голосовать за вас - кому нужна такая победа?)
Форма голосования: 21, 22, 23
Также помните, что фикрайтер - личность творческая и очень ранимая, не можете сказать ничего хорошего - лучше промолчите.
Текст 1. Пейринг: Гриммджо/Улькиорра. Написано на арт и тему.
Наверное, это совпадение – того, что Гриммджо отчаянно желает спустить пар, а Улькиорра – поставить заносчивого Шестого на место. Наверное, это совпадение – Гриммджо атакует изо всех сил, хочет ткнуть противника в пол лицом и заставить почувствовать вкус крови и пыли, а Улькиорра – поддается, чтобы потом Джаггерджек был унижен ещё сильнее. Наверное, это совпадение, потому что оба раскрывают свои релизы ещё до того, как силы на исходе. То ли чтобы покрасоваться, то ли чтобы добить противника морально. Гриммджо смотрит на релиз Шиффера с удивлением – никогда не видел полной формы, Улькиорра смотрит на релиз Джаггерджека оценивающе – что, если поджечь эту длинную гриву? Наверное, это совпадение, что Гриммджо останавливается в последний момент, да и Улькиорра тоже, дышат оба тяжело, рука Гриммджо соскальзывает с горла Улькиорры, меч Улькиорры не спешит покидать горло Гриммджо. Красная, слишком яркая для пыльного Уэко, капля скатывается по коже Джаггерджека к костяному воротнику. Наверное, это совпадение – то, что рука-лапа Гриммджо сжимается на руке-лапе Улькиорры, то, что они одновременно отбрасывают оружие, то, что они целуются, жестко, кусая губы, царапают друг друга клыками. Наверное, это совпадение или спонтанное безумие, потому что разума уже ни в чьем взгляде не просвечивает. Только адреналин и звериные инстинкты
Текст 2. Пейринг: Гинджо/Цукишима. Написано на арт.
Как забавно, что когда-то его, одинокого, никому не нужному мальца спасали от серой рутины, а теперь он сам – опора. Может, шаткая, ненадежная, Гинджо всё-таки не доверяет ему полностью, однако он сам знает – опора. Однако недоверие это ситуативное. И расслабиться в присутствии Цукишимы Гинджо себе позволяет. И это – начало. - Ишь, вымахал, - когда-то сказал Гинджо, облаченный в черное косоде и черные же хакама, и потрепал его по макушке. Для этого, правда, ему пришлось сильно вытянуть руку. Цукишима тогда ещё улыбнулся: - А всё твои суровые тренировки. - А, забудь. Все равно первым же ветром сдует. Оба рассмеялись. Гинджо все-таки часто подкалывал Шуукуро на тему худобы, но язвить в ответ Цукишима не любил. Или не хотел. А сейчас Гинджо лежит на коленях Шуукуро, перед этим для вида устраивался пару минут, а потом взял и заснул. Вымотался, наверное. Цукишима ещё думает, может, почитать ему что для настроения. Потом решает, что не нужно. Потом Кууго отбрасывает лапищу со своего лба на локоть Цукишиме, и тот передумывает. Где-то недалеко лежат сказки братьев Гримм, кажется, без цензуры.
Текст 3. Пейринг: Гриммджо/Улькиорра. Написано на песню и тему.
От него пахло свежей кровью, азартом и голодом. Улькиорра знал этот запах, он преследовал его, въевшийся в кожу, напоминающий о себе при малейшем движении. Он запретил себе вспоминать. И встречу, и эту жажду, и силу, окатившую его волной и оставшуюся внутри, под кожей. У пустых нет воспоминаний, нет того, за что цепляются люди, чтобы жить. У пустых нет ничего. Только цель – сильнее, выжить любой ценой. Но когда ты сильный, и эта цель теряет свой смысл. У его жизни давно нет смысла. Улькиорра давно перестал чувствовать себя живым. Тогда появился он – странный пустой. Еще живой пустой, которому было куда стремиться. Он был слабее, в несколько раз слабее, чем Улькиорра. Живой, голодный, жадный пустой, которому хотелось жить. - Я убью тебя, - сказал тогда этот странный пустой и оскалился, глядя на него яркими голубыми глазами. – Я найду тебя и убью. - Ты слабее меня, - возразил Улькиорра. - Я стану сильнее, - ответил пустой и ушел, скрывшись за темным песком. Ветер ласково касался затылка, оглаживал плечи и запястья, а Улькиорра все никак не мог уйти, поглощенный давно забытым чувством жизни, голода и желания быть. Он так и не смог его забыть. Странного арранкара, который показал Улькорре, что он живой. А потом был Айзен и Эспада, цифра 4 на груди и голубые, горящие, как газовые огоньки глаза арранкара по имени Гриммджо. - Я же говорил, что найду тебя. Совпадение. Случайность. Судьба. Улькиорре было все равно. Теперь он был живым.
Голосование продлится до 4 марта, 20:00 по Москве.
Сообщество уходит в небольшой отпуск, который продлится до двенадцатого февраля. Задание и голосование за работы будут выставлены вечером того же дня. До этой даты вы можете голосовать за фандом новой, гетной недели, а также присылать свои работы по заданию шестьдесят девятой недели.
Увы, нам не пришло ни одного текста на шестьдесят восьмую неделю. Т_Т Ее задание можно будет выполнить в рамках тура "Back to...". Надеемся, что положение дел на новой неделе будет намного лучше.
Уважаемые участники и читатели сообщества! Администрация Фикфеста поздравляет вас с Новым годом! Пусть в новом году у вас всё сложится; счастья вам, здоровья, удачи и вдохновения!
*_Lezolirendaeriserail_* Я больше не арбузный герой, теперь я — мандариновый пришелец.
Мы получили два прекрасных текста, и теперь пришло время голосования! Напишите в комментарии к этой записи номер наиболее понравившейся вам работы. За себя не голосуем, не подбиваем других голосовать за вас - кому нужна такая победа?)
Также помните, что фикрайтер - личность творческая и очень ранимая, не можете сказать ничего хорошего - лучше промолчите.
Текст 1. Пейринг: Джино/Сузаку Написано на арт.
Прислонившись спиной к металлической стене лифта, Джино терпеливо ждал, когда закроются бесшумно скользящие двери. Положение его оказалось удачным, можно было рассматривать спину Сузаку и растрепанные волосы на его затылке, но не слишком – Сузаку не торопился нажимать кнопку, которая каждый раз сбрасывала их обоих в пропасть, хотя для Джино это падение оборачивалось настоящим полетом. Тем самым полетом, когда теряются линия горизонта и ощущение тяжести собственного тела. А затем резкий рывок и дрожащие пальцы, прилипшие к коже перчатки, уходящий с каждым выдохом страх... Только в небе на все это уходят считанные секунды, но здесь, в закрытой ото всех камере, если нажать на «стоп», можно получить около минуты. Получить в подарок или украсть. Джино еще не решил, потому что в полете о таких мелочах не задумываются, а на земле - тем более. Джино ждал и после того, как двери наконец сомкнулись и сбоку загорелся счетчик уровней. Ждал, подняв глаза к потолку, выложенному причудливой зеркальной мозаикой. Когда они попадали сюда вдвоем, только Сузаку удавалось посмотреть на этот блестящий потолок, пока Джино прижимал его к себе, убирал вьющиеся волосы с глаз и касался губами лба, машинально повторяя тот поцелуй, которым еще так недавно награждали перед сном его самого. Потом он прикасался к Сузаку по-другому. По-взрослому. Джино протянул руку к кнопкам. - Не надо, - сказал Сузаку. - Тогда быстрее... Он положил руку на плечо Сузаку, заставляя повернуться, что тот и сделал, как-то нехорошо улыбаясь: - О чем ты говоришь? Отвечать Джино не собирался. Во всяком случае, отвечать голосом. Но в паре сантиметров от цели его остановили пальцы, сомкнувшиеся на его лице, сжавшие скулу и подбородок. - Где твои манеры? – заулыбался Джино, пытаясь то ли вывернуться, то ли дотянуться и так, - в перчатках за лицо не хватают, Сузаку. - Прости. На всякий случай. Сузаку отпустил его, и Джино задумчиво потер щеку: - Это я, что ли, всякий случай? Для неловкого молчания не осталось времени. Когда двери открылись, он с удивлением узнал длинный узкий коридор. - Сюда? - Да. Я уезжаю сегодня… - помедлив, Сузаку вышел, - сейчас. И пошел прочь, не оглядываясь. - Эй, - шепнул Джино, не надеясь, что его услышат. Но его услышали. - Возьми меня с собой! – весело начал Джино, - я тоже хочу на нее посмотреть… и погоняться за террористами… - Прости, нет. Сузаку произнес это так серьезно, как будто от него одного зависело, кто куда отправляется, и он действительно мог бы сказать «С удовольствием, залезай в Ланселот, поехали!» Потом виновато пожал плечами и двинулся навстречу уже встречающему Ллойду. - Увидимся, - бросил ему вслед Джино и доверительно сообщил потолку, - Одиннадцатая Зона, значит… Нет, ты не справишься. Без меня.
Текст 2. Пейринг: Лелуш/Роло . Написано на арт, обе песни и отчасти даже на ключ.
Вечером после школы Лелуш позвал его прогуляться. Они уселись прямо на землю, распаковали корзину с вредной вкусной едой - пирожными, конфетами, газировкой. Роло хмурился - брату нельзя так питаться, он и без того не в лучшей физической форме; Лелуш только улыбался, выбирая пирожное покрасивее. Выбрал - высокое, с белоснежным кремом и клубничкой наверху, и протянул на ладони - ему, Роло. Роло удивленно поглядел на раскрытую ладонь, затем нагнулся и осторожно откусил от пирожного, тщательно слизнул с пальцев Лелуша крошки и кусочки крема. Брат ахнул, засмеялся: - Ай, Роло, щекотно же! Ты что, собачка? Пирожное было большое - откусив от такого, непременно измажешь нос. Роло очень старался есть поаккуратнее, но на носу и щеках все равно оседала пышная сладкая пена. Что о нем, эдаком неряхе, подумает братец? Лелуш всегда ему все прощал, но Роло с недавних пор нестерпима была сама мысль о том, чтобы как-то его разочаровать. Брат глядел на него - ласково, чуть снисходительно, с такой безграничной любовью, что у Роло закружилась голова. Столько любви - и вся ему, и вся - ворованная, и ни капли из этой любви на самом деле Роло не принадлежит. Роло убил десятки, сотни людей, но лишь под этим взглядом он впервые почувствовал себя преступником. Странное случилось с ним с тех пор, как его послали на эту миссию, удивительное и невероятное, заполнило его всего, и не осталось для него больше ни Британнии, ни миссии, ни командиров - один Лелуш, и от этого чувства, темного, безымянного и всемогущего, вот-вот разорвется сердце. Раньше Роло не боялся ничего. Теперь... он боится, что Лелуш вспомнит. И все же иногда Роло робко, втайне даже от самого себя, раздражаясь от собственной глупости, думает... мечтает... надеется... что, даже вспомнив, Лелуш его не прогонит. Роло знает, Роло точно уверен - братец никогда не любил эту Нанналли так, как его. Бесполезная слепая девчонка, с которой Лелуш носился как с фарфоровой статуэткой - может ли она возить Лелуша на мотоцикле, играть с ним в футбол, отдать за него жизнь? А Роло ведь отдаст, если придется - сейчас, жмурясь и морща нос, который Лелуш увлеченно взялся оттирать носовым платком от засохшего крема, он понял это с ужасающей ясностью. Что же это, думает Роло. Что с ним происходит?.. Это похоже на гиасс... но Лелуш пока определенно ничего не вспомнил, уж Роло-то заметил бы - кому, как не ему, знать обо всем, что происходит со старшим братом. И Роло, одной рукой отмахиваясь от Лелуша, атакующего его с платком, другой привычно, бессознательно нащупывает в кармане девчоночий брелочек.
Роло вспоминает теплые летние закаты, высокое небо с багряным пожаром на горизонте, девятыми валами облаков и проглядывающим иногда серпом месяца, постепенное угасание красок - ало-золотое, сменяющееся нежно-лиловым и, наконец, бархатно-серым, - темной водой поднимающуюся ночь, затапливающую небо и накрывающую их с головой, и ветер, шепчущийся в траве, и тепло руки Лелуша рядом со своим бедром: огромный, безбрежный мир вокруг таял во мраке, словно кусочек сахара в дымящемся чае, и на всем белом свете оставались только они двое - единственное, что имело значение... Роло вспоминает скачки вдвоем - он вечно проигрывал Лелушу, у него действительно не получалось, лошади от него почему-то шарахались, и Роло никогда не забудет того дня, когда спокойная белая кобылка впервые взяла у него с ладони сахар мягкими губами, а Лелуш с гордостью поглядел на него - из-за такого-то пустяка! - и подсадил в седло, и в тот день они впервые пришли к финишу почти одновременно, и с тех пор Роло даже начал иногда выигрывать, хоть он и подозревал временами, что Лелуш поддается нарочно... Роло вспоминает пикник с Милли, Ривалем и Ширли, на котором измотанный выдумками Милли Лелуш уснул, положив голову ему на колени, и у Роло страшно затекли ноги, потому что он два часа просидел как истукан, боясь пошевельнуться и лишь изредка легонько прикасаясь к рассыпавшимся по его брюкам черным волосам кончиками пальцев... Роло вспоминает эти мгновения, когда брат принадлежал только ему одному, шаг за шагом приближаясь к застывшему Лелушу, чтобы предложить ему себя. Взамен, в отплату и просто так, потому что ему больше не нужно причины, чтобы отдать Лелушу свою жизнь, и потому что его брат должен принадлежать ему одному - не этой жалкой девчонке. Роло поможет ему увидеть, что он более достоин любви, чем девчонка, которая от него отказалась. У девчонки есть семья, верный страж, богатство, титул, любовь Лелуша... но Роло от нее нужно только одно. Самое драгоценное, самое желанное. Лелушу не стоит из-за нее расстраиваться. Он так смятен, что готов искать утешения в объятиях первой подвернувшейся девки; ему не нужно столь низко опускаться. У него есть Роло - уж он-то не откажет ему в поддержке. И если это то, что сейчас нужно брату... Роло привстает на цыпочки и тянется. Лицо Лелуша - растерянное, ошеломленное и даже, кажется, немного испуганное - все ближе, ближе... Этого у Нанналли не было, думает он, закрыв глаза и обвившись вокруг Лелуша. Это - только его. Останься со мной, брат, молчит Роло ему в губы. Руки Лелуша на его лице холодны.
Голосование продлится до 27 декабря , 20:00 по Москве.
*_Lezolirendaeriserail_* Я больше не арбузный герой, теперь я — мандариновый пришелец.
Итак, у нас имеется два прекрасных текста, и теперь пришло время выбрать из них лучший! Напишите в комментарии к этой записи номер наиболее понравившейся вам работы. За себя не голосуем, не подбиваем других голосовать за вас - кому нужна такая победа?)
Также помните, что фикрайтер - личность творческая и очень ранимая, не можете сказать ничего хорошего - лучше промолчите.
Текст 1. [Bleach] Пейринг: Бьякуя / Ичиго. Написано на арт.
Буря вокруг, ураган. Или абсолютное спокойствие. Какофония звуков. Или оглушающая тишина. Имеет ли это смысл сейчас? Имеет ли это смысл вообще? То, что вокруг меня. Вокруг нас. Двоих. Я никогда не жил будущим и сейчас не собираюсь. Важно лишь это мгновение. Важны лишь те чувства, те ощущения, которые испытываешь здесь и сейчас. В эту минуту, секунду, в этот миг. О будущем не надо думать. Его надо переделывать. Я никогда не жил прошлым. Его надо помнить, но не жить им. Ошибки, ссоры, предательства, боль, поражения, холодность, ледяные взгляды, презрение. Они чему-то учат. И все. Не надо из-за них портить сегодня, не надо искажать ими настоящее. Сейчас. Важны его легкие прикосновения холодными пальцами к шее. Моя голова на его коленях. Его застывшая поза. Его отстраненный взгляд, направленный в бесконечность. Действительно ли, что сегодня в его глазах присутствует отголосок грусти, а кончики губ чуть приподняты в задумчивой улыбке? Хочу, но не могу узнать. Не могу еще раз чуть приоткрыть глаза. Еще раз взглянуть на его лицо. Еще раз мазнуть жадным взглядом по белоснежной коже его шеи, по аристократичным чертам лица. Не могу. Боюсь. Стоит лишь сделать одно неловкое движение, один слишком глубокий вздох, один взмах ресницами и все. Он уйдет. Не церемонясь. Просто резко встанет, сбросив мою голову со своих теплых колен. И почти мгновенно исчезнет. А мне останется лишь валяться на камнях с хорошей шишкой на голове и сжимать в правой ладони то ли букет, то ли простой клочок почти засохшей травы с единственным свежим цветком. Зачем он мне вложил его в руку? Лучше я сейчас подумаю об этом и отгоню желание хоть раз нарушить уже почти привычный ритуал. Лучше так. Лучше в тишине притворяться спящим и ощущать его прикосновения, чем один единственный раз самому прикоснуться к нему. Один раз заглянуть в его холодные глаза и задать беззвучный вопрос. И не получить ответ. И потерять эти минуты, мгновения, когда он рядом. Сейчас я сплю. Вчера я спал здесь же. И завтра приду сюда. И он придет. Ведь мы оба живем в такие минуты, не правда ли?
Текст 2. [Saiyuki] Пейринг: Кенрен/Тенпо. Написано на арт.
Пепел стряхивался на пол, с растрёпанных волос капала вода, но Тенпо ничего не замечал. Книга безвозвратно завладела его вниманием, отсекая от реальности. Хрупкие страницы осторожно переворачивались по мере прочтения, глаза быстро-быстро скользили по иероглифам, расшифровывая старые записи. Это было так… по-маршельски. Кенрен, рассеянно почесав в затылке, направился в ванную. За полотенцем. Субординация субординацией, но скоро спуск вниз, а без маршала там делать нечего. Голова у него, конечно, бедовая, приключения находит на раз-два, но… Не будет стратега – рискует не выбраться весь отряд. Потому надо срочно приводить своего командира в порядок. В комнате было холодно. Расстёгнутая рубашка не согревала, особенно надетая на влажное тело. Тенпо даже не удосужился вытереться, сразу схватившись за книгу. Генерал, затянувшись, прикусил сигарету, чтобы не выпала. И принялся за святотатство. Капельки влаги мгновенно впитывались махровым полотенцем. Жёсткие ломкие волосы выворачивались из рук, падая на глаза, мешали Тенпо читать. Кенрен, пропустив прядь сквозь пальцы, рассеянно подумал о том, что пора бы состричь немного чёлку. Но мысль оказалась недолговечной. Куда больше генерала волновали ощущения. Ощущения от колких прядей, так удобно ложившихся в руку, что хотелось сплести косу. Не такую, как у главкома, конечно, но чем богаты. Ощущения от кожи под подушечками пальцев, которую так приятно массировать. Из-за постоянного чтения у Тенпо часто слезились глаза, и болела голова. Так почему бы сейчас не сделать командиру приятное? А за одно и себе. Да и просто ощущения от самого присутствия маршала. Рядом. Так, что можно дотронуться. Забывшись, генерал невесомо провёл рукой по коже, стирая капельку воды, норовившую заползти за шиворот. И отдёрнул руку, стоило командиру, не отрываясь от книги, передёрнуть плечами. На цыпочках, чтобы не потревожить, Кенрен направился к выходу. Но тишину комнаты нарушил задумчивый голос: - А остальное? - Что? – замерев на пороге. - Ты действительно думаешь, что я так не замёрзну? - А как же книга? - Я её уже читал, - откладывая в сторону том. - Предлагаешь мне вытереть тебя всего? Тенпо, рассеяно улыбнувшись, мягко заметил: - Приказываю, мой генерал, приказываю…
Голосование продлится до 10 декабря, 20:00 по Москве.